Владимир Егоров родился в Ленинграде в 1988 году. Он не собирался заниматься физикой и вообще наукой. «Родители отдали меня в очень хорошую английскую гимназию, почувствовав “ветер перемен”. Они вложили очень много труда, чтобы я изучал английский язык. И хотя сейчас я научный сотрудник, многим из того, чего я добился, я обязан именно хорошему знанию английского», — говорит Владимир.
Технический факультет стал спонтанным выбором. Когда школьник, Володя Егоров решал, куда пойдет учиться дальше, восемнадцать человек из его класса собирались на экономический факультет.
Учёный рассматривал несколько вузов, и главную роль в выборе ИТМО сыграла личность: «Нас встретил бессменный заведующий кафедрой Фотоники и оптоинформатики Сергей Аркадьевич Козлов. Он тогда произнес очень вдохновенную речь, и я подумал, что этот человек, действительно, хорошо понимает, что у него происходит на кафедре. Буквально сразу после этого я побежал на эту кафедру и сказал, что хочу поступать сюда». После подготовительных курсов и работы с репетиторами Владимир Егоров поступил в ИТМО, окончил бакалавриат и магистратуру на кафедре Фотоники и информатики. В аспирантуру пошел на другую кафедру — заниматься оптическим материаловедением.
«Наш коллектив — международная лаборатория «Квантовой информатики» — выступает в науке очень активно. Я работаю в этой команде уже 11 лет. Мне посчастливилось познакомиться с профессором Юрием Тарасовичем Мазуренко, который являлся одним из пионеров квантовых коммуникаций в России. Вся эта область начала экспериментально развиваться в 1992 году (сама идея появилась ещё в 1984), а Юрий Тарасович начал этим заниматься в России в 1997, почти с самого начала. Он скончался в 2010 году, но было решено работу не сворачивать», — вспоминает учёный.
Обмен ключами между пользователями — самый важный процесс для безопасности. За последние десять лет существенно улучшились квантовые компьютеры, которые теоретически способны довольно быстро подбирать используемые сегодня ключи.
Исследователи в Университете ИТМО пока в меньшей мере занимаются квантовыми компьютерами, но активно разрабатывают средства борьбы с угрозами, исходящими от них. «В России, конечно, ведутся разработки компьютеров, но не могу говорить за других специалистов. В США, думаю, в диапазоне 10−15 лет мы увидим прикладной квантовый компьютер, который будет делать что-то полезное», — говорит Владимир Егоров.
«Интересно, что американцы почти не вкладываются в квантовые коммуникации, то есть в средства защиты: они все силы и финансы направили на средства условного нападения, основанные на квантовых вычислениях.
А китайцы — наоборот. Они первыми в мире в прошлом году запустили спутник с квантовой связью, потом сделали квантовую сеть протяженностью две тысячи километров между Пекином и Шанхаем. Она и сейчас продолжает развиваться.
В России ведутся и те, и другие разработки, но по коммуникациям пока ещё активнее, так что мы ближе к китайской лиге».
Владимир Егоров Не так давно Владимир с коллегой ездили в канадский университет Уотерлоу, в лабораторию квантового взлома. Это лаборатория «квантовых хакеров», которые не делают системы квантовой коммуникации, а придумывают, как их взломать инженерными методами. Пока работа над квантовым взломом носит чисто научный характер — это эксперименты. Гуманитарный бэкграунд даёт о себе знать в технической повседневности — Владимир Егоров отвечает в группе за научные публикации.
«Даже когда основную работу проделали другие люди, научные статьи чаще всего пишу я, как на русском, так и на английском. Как человек, закончивший гуманитарную английскую школу, я адекватно излагаю свои мысли на обоих языках. Я такой гуманитарий, который пристроился среди инженеров. Так что я у нас, как писатель, — главный.
«У меня есть ощущение, что я занимаюсь чем-то полезным. Если бы мне предложили вдвое больше денег, но пришлось бы заниматься монотонной, менее интересной работой, — я бы отказался. К тому же есть совершенно утилитарный аспект: на бутерброд с сыром хватает и мне, и моей семье. Нельзя сказать, что ученые живут впроголодь, по крайней мере, в Санкт-Петербурге. За другие регионы, конечно, не могу ручаться, но надеюсь, что в научных центрах всё примерно так же», — считает Владимир.
О признании и научных наградах ученый говорит с долей юмора. «У меня есть видение того, за что я бы хотел получить Нобелевскую премию. Но пока нет видения, как это реализовать. Всё дело в том, что я хочу получить премию исключительно за открытие телепортации макроскопических объектов. Знаете, чтобы не кванты телепортировать, а выйти из дома, нырнуть в портал и оказаться на работе. И не надо спускаться в метро. Вот это я понимаю — Нобелевская премия», — улыбается Владимир.
Статья подготовлена vc.ru Оригинал